Людвига Окслина можно смело назвать мастером упрощения. Правда, он, наверняка, тут же уточнил бы, сказав что-нибудь в духе: «Я упрощаю не ради упрощения, а для того, чтобы создать полезные, надежные, точные часы, которые будут работать долгие годы». Он считает, что функциональность в часах должна преобладать над красотой и количеством деталей и что его часы – противоположность всему тому, что создает Высокое часовое искусство.
Людвиг Окслин (также Охслин) родился 10 февраля 1952 года в небольшом итальянском городке Габичче-Маре на побережье Адриатического моря. Детство провел в Люцерне. Будучи человеком с разносторонними интересами, свой путь в большой науке начал в Базельском университете, где изучал древние языки, историю и археологию. В 1983 году он получил степень доктора философии. Параллельно увлекался теоретической физикой, а также изучал математику и астрономию. Где среди всего многообразия наук он нашел время, чтобы освоить ремесло часовщика-реставратора, а позже – сдать федеральный экзамен по часовому делу, ума не приложу. Не иначе как перед нами да Винчи ХХ века.
Первым важным опытом в карьере Окслина-часовщика стала реставрация знаменитой планисферы Фарнезе для музея Ватикана. Астрономические часы, собранные из почти 1000 деталей, были созданы около 1725 года для герцогини Пармы и Пьяченцы Доротеи Фарнезе фон Пфальц-Нойбург. В ходе реставрации Окслину пришлось поколесить по Европе в поисках аналогичных моделей, проанализировать принцип их работы и заново выполнить все необходимые расчеты. Из этой работы мастер вынес идею о том, что в наручных часах с календарными функциями целесообразнее использовать не рычажную, а планетарную зубчатую передачу.
Людвиг Окслин (также Охслин) родился 10 февраля 1952 года в небольшом итальянском городке Габичче-Маре на побережье Адриатического моря. Детство провел в Люцерне. Будучи человеком с разносторонними интересами, свой путь в большой науке начал в Базельском университете, где изучал древние языки, историю и археологию. В 1983 году он получил степень доктора философии. Параллельно увлекался теоретической физикой, а также изучал математику и астрономию. Где среди всего многообразия наук он нашел время, чтобы освоить ремесло часовщика-реставратора, а позже – сдать федеральный экзамен по часовому делу, ума не приложу. Не иначе как перед нами да Винчи ХХ века.
Первым важным опытом в карьере Окслина-часовщика стала реставрация знаменитой планисферы Фарнезе для музея Ватикана. Астрономические часы, собранные из почти 1000 деталей, были созданы около 1725 года для герцогини Пармы и Пьяченцы Доротеи Фарнезе фон Пфальц-Нойбург. В ходе реставрации Окслину пришлось поколесить по Европе в поисках аналогичных моделей, проанализировать принцип их работы и заново выполнить все необходимые расчеты. Из этой работы мастер вынес идею о том, что в наручных часах с календарными функциями целесообразнее использовать не рычажную, а планетарную зубчатую передачу.
Планетарная передача представляет собой систему колес разного размера. Вокруг большого центрального колеса («солнца») вращаются меньшие колеса-сателлиты. Преимущество системы заключается в том, что в отличие от рычагов колеса могут вращаться в обе стороны, а значит, и календарь в часах можно переводить как вперед, так и назад.
В часовой отрасли Людвиг Окслин известен, прежде всего, многолетним сотрудничеством с компанией Ulysse Nardin. У этой истории есть предыстория.
В начале 1980-х годов владельцем Ulysse Nardin стал швейцарский бизнесмен Рольф Шнайдер. Он купил развалившуюся компанию за 1,5 млн. франков и поставил перед собой цель вывести ее на один уровень с такими брендами, как Patek Philippe, Vacheron Constantin и Audemars Piguet. Чтобы осуществить задуманное, ему нужно было что-то особенное. То, чего раньше не создавал никто.
В поисках смельчака, готового поддержать его амбициозные идеи, он обратился к независимому часовщику по имени Йорг Шпёринг. Шпёринг приобрел известность среди коллег, как человек, который с нуля создал часы с турбийоном, что было большой редкостью в то время. Когда Шнайдер зашел в его мастерскую в Люцерне, первое, на что он обратил внимание, были настенные часы-астролябия, созданные учеником Шпёринга. Догадываетесь, как звали этого ученика?
В часовой отрасли Людвиг Окслин известен, прежде всего, многолетним сотрудничеством с компанией Ulysse Nardin. У этой истории есть предыстория.
В начале 1980-х годов владельцем Ulysse Nardin стал швейцарский бизнесмен Рольф Шнайдер. Он купил развалившуюся компанию за 1,5 млн. франков и поставил перед собой цель вывести ее на один уровень с такими брендами, как Patek Philippe, Vacheron Constantin и Audemars Piguet. Чтобы осуществить задуманное, ему нужно было что-то особенное. То, чего раньше не создавал никто.
В поисках смельчака, готового поддержать его амбициозные идеи, он обратился к независимому часовщику по имени Йорг Шпёринг. Шпёринг приобрел известность среди коллег, как человек, который с нуля создал часы с турбийоном, что было большой редкостью в то время. Когда Шнайдер зашел в его мастерскую в Люцерне, первое, на что он обратил внимание, были настенные часы-астролябия, созданные учеником Шпёринга. Догадываетесь, как звали этого ученика?
Тандем Шнайдера и «безумного Людвига», как уже тогда называли Окслина, даст потрясающие плоды. В 1985 году публике будут представлены уникальные астрономические часы Astrolabium Galileo Galilei. В корпусе диаметром 40 мм разместился калибр UN-97 на базе механизма ЕТА, который поддерживал 21 сложную функцию. В их числе вечный календарь, время восхода и захода солнца и луны, фазы луны, время наступления сумерек, даты солнечных и лунных затмений и другие астрономические усложнения.
После выпуска наручной астролябии Шнайдер и Окслин поняли, что эти часы слишком отличаются от всего того, что Ulysse Nardin выпускала ранее. Чтобы не оставлять свой часовой НЛО в одиночестве, Окслин принимается за разработку второй модели с астрономическим бэкграундом. В 1988 году на свет появляются часы Planetarium Copernicus. Несмотря на упомянутое в названии имя Николая Коперника, эта модель фактически стала данью памяти работам швейцарского астронома и часовщика Йоста Бюрги.
В 1605 году Бюрги завершил работу над настольными часами-планетарием (Wiener Planetenuhr), в которых объединил только-только утвердившуюся гелиоцентрическую систему мира с более привычной для некоторых его клиентов геоцентрической системой Птолемея. Солнце мастер сделал центром композиции, а Земле придал фиксированное положение. Это означало, что вращение других планет (к тому времени их было открыто 5) рассчитывалось по отношению к фиксированной оси Солнце-Земля.
Ровно та же идея использована в Planetarium Copernicus. Центр композиции на циферблате – солнце, вокруг которого вращаются 5 дисков с названиями планет. Диск Земли в часах неподвижен, но вокруг него крутится стрелка с Луной. На внешнем крае циферблата отображаются месяцы и знаки зодиака. В 1989 году оба творения Окслина попадут в Книгу рекордов Гиннесса.
Третьей и последней моделью серии, которая впоследствии получит название «Трилогия времени», станут часы Tellurium Johannes Keppler (1992). В отличие от двух других часов «трилогии» в этих часах основное внимание уделяется Земле. Она изображена на вращающемся диске в центре циферблата. Проходящая через диск проволока из белого золота обозначает временную границу, отделяя области со светлым временем суток, от тех, где в данный момент ночь. Время восхода и захода солнца считывается на концах проволоки. Вокруг Земли движется маленькая Луна, светлая половина которой всегда обращена к Солнцу. Изображение солнца выгравировано на безеле у отметки «12 часов». На периферию циферблата вынесен календарь и знаки зодиака.
В 1996 году, к 150-летию Ulysse Nardin, компания представит часы с вечным календарем, которые произведут революцию в часовом деле. Владелец модели Perpetual Ludwig мог забыть о типичных проблемах традиционных вечных календарей. А проблем этих, надо сказать, было немало. Если часы останавливались, владельцу приходилось их долго настраивать, соблюдая строгую последовательность нажатий корректоров. В противном случае хозяина «вечника» ждала поломка механизма. Во избежание поломки показания на календаре также нельзя было переключать в разных направлениях. В общем, сплошные запреты, несоблюдение которых грозило потерей дорогого аксессуара.
Модуль «вечника» в часах Окслина был устроен таким образом, что календарные показания можно было менять путем вращения заводной головки. Причем в любую сторону. В основу механизма календаря легла планетарная передача, а в качестве базы по разным данным был использован калибр Lemania либо калибр ЕТА 2892.
Присущая Окслину простота нашла отражение в лаконичном дизайне модели. Часы и минуты отображались центральными стрелками. Секунды вынесли на большой счетчик у отметки «9 часов». Дата считывалась в двойном окошке у отметки «2 часа», день недели и месяц – в двух окошках в центре циферблата. Еще два окошка в нижней части циферблата показывали текущий год.
Присущая Окслину простота нашла отражение в лаконичном дизайне модели. Часы и минуты отображались центральными стрелками. Секунды вынесли на большой счетчик у отметки «9 часов». Дата считывалась в двойном окошке у отметки «2 часа», день недели и месяц – в двух окошках в центре циферблата. Еще два окошка в нижней части циферблата показывали текущий год.
В 1996 году началась история еще одной революционной разработки Ulysse Nardin, которая связана с именем Людвига Окслина. Жадный до всего необычного Рольф Шнайдер присутствовал на конкурсе на лучший турбийон, организованном компанией Breguet. Победителем конкурса оказались часы с центральной каруселью, созданные молодым часовщиком Кароль Форестье-Казапи. Шнайдер был так впечатлен этой идеей, что пригласил Кароль возглавить команду часовщиков в Ulysse Nardin и реализовать свою разработку под его брендом. Однако женщина отказалась, так как уже получила предложение возглавить отдел разработок в компании Cartier.
Оттолкнувшись от первоначальной идеи Форестье-Казапи, Людвиг Окслин придумал вынести механизм на циферблат. Измененная концепция не подразумевала наличия стрелок – их функцию взял на себя сам механизм. Спустя несколько лет на свет появился Freak. Часы без стрелок, без циферблата и без заводной головки, управлять которыми можно было при помощи безеля и задней части корпуса.
Оттолкнувшись от первоначальной идеи Форестье-Казапи, Людвиг Окслин придумал вынести механизм на циферблат. Измененная концепция не подразумевала наличия стрелок – их функцию взял на себя сам механизм. Спустя несколько лет на свет появился Freak. Часы без стрелок, без циферблата и без заводной головки, управлять которыми можно было при помощи безеля и задней части корпуса.
Кроме необычного внешнего вида Окслин подарил часам новый спуск собственной разработки. Он включал в себя не одно, а два импульсных колеса, которые передавали энергию на баланс, вращаясь попеременно в разные стороны. Когда перед командой разработчиков встал вопрос, что делать с возросшей инерцией, Окслин принялся за поиски нового материала для спуска. Именно он (по другой версии, глава технического отдела Ulysse Nardin Пьер Гигакс) первым познакомился с кремниевой технологией, разработанной Швейцарским центром электроники и микротехнологии.
Так или иначе, колеса для спуска были изготовлены из кремния по методу глубокого реактивного ионного травления (Deep Reactive Ion Etching). В часовом деле метод DRIE окрестили фотомануфактурой. Суть метода заключается в том, что необходимая деталь не вытачивается, а сначала отпечатывается на кремниевой пластине фотолитографией, а затем послойно наращивается методом гальванопластики. Использование кремния решило не только проблему избыточной инерции, но и избавило механизм часов от необходимости периодической смазки.
Так или иначе, колеса для спуска были изготовлены из кремния по методу глубокого реактивного ионного травления (Deep Reactive Ion Etching). В часовом деле метод DRIE окрестили фотомануфактурой. Суть метода заключается в том, что необходимая деталь не вытачивается, а сначала отпечатывается на кремниевой пластине фотолитографией, а затем послойно наращивается методом гальванопластики. Использование кремния решило не только проблему избыточной инерции, но и избавило механизм часов от необходимости периодической смазки.
Завершив работу над «Фриком», Людвиг Охслин отошел от тесного сотрудничества с Ulysse Nardin, оставив компании множество своих разработок. Одной из них стали выпущенные в 2003 году часы Sonata. Эта модель объединила в себе будильник с кафедральным звоном, счетчик обратного отсчета и 24-часовую индикацию времени второго часового пояса.
Время, на которое выставлен будильник, отображается в окошке у отметки «2 часа». Слева от окошка – 24-часовой счетчик обратного отсчета (до звонка будильника), который позволяет заводить будильник за сутки до нужного времени. Заведен ли будильник, показывает индикатор у отметки «9 часов». Дата переводится как в режиме перевода стрелок, так и при помощи дополнительной заводной головки, расположенной с левой стороны корпуса. Будильник автоматически «подстраивается» под выбранный часовой пояс.
Время, на которое выставлен будильник, отображается в окошке у отметки «2 часа». Слева от окошка – 24-часовой счетчик обратного отсчета (до звонка будильника), который позволяет заводить будильник за сутки до нужного времени. Заведен ли будильник, показывает индикатор у отметки «9 часов». Дата переводится как в режиме перевода стрелок, так и при помощи дополнительной заводной головки, расположенной с левой стороны корпуса. Будильник автоматически «подстраивается» под выбранный часовой пояс.
Еще одну разработку Окслина можно считать своеобразным продолжением его знаменитой «Трилогии времени». Я говорю о модели Ulysse Nardin Moonstruck (2009). Часы показывают положение Солнца и Луны относительно Земли, фазы Луны, а также приливы и отливы. Лаконичный дизайн дополняет вынесенный на безель указатель даты и указатель времени второго часового пояса.
В 2005 году, будучи куратором Международного музея часового искусства (MIH) в Ла-Шо-де-Фоне, Людвиг Окслин запустил проект по сбору средств на реставрацию одного из самых грандиозных экспонатов музея – астрономических часов Даниэля Ваше. Чтобы собрать необходимые средства, мастер инициировал создание «благотворительных» часов, получивших название MIH от аббревиатуры музея.
Это были максимально простые с виду часы в стиле Баухаус. За основу часов был взят знаменитый калибр Valjoux 7750. Механизм двухкнопочного хронографа Окслин переработал в однокнопочный. Вишенкой на торте стал модуль годового календаря с указателем день/ночь, который мастер собрал всего из 9 деталей. Проект MIH оказался успешным – часы выпускались не один год, а 700 франков с каждого проданного экземпляра уходили на нужды музея.
Это были максимально простые с виду часы в стиле Баухаус. За основу часов был взят знаменитый калибр Valjoux 7750. Механизм двухкнопочного хронографа Окслин переработал в однокнопочный. Вишенкой на торте стал модуль годового календаря с указателем день/ночь, который мастер собрал всего из 9 деталей. Проект MIH оказался успешным – часы выпускались не один год, а 700 франков с каждого проданного экземпляра уходили на нужды музея.
Своего рода продолжением проекта стал созданный Окслином бренд Ochs und Junior. В рамках собственного бренда мэтр реализовывал идеи, которые по разным причинам не подошли Ulysse Nardin. Вместе с ним над часами работал его сын Джорджио и та команда, которая была привлечена к разработке модели MIH, в частности, Пол Гербер и Бит Вайнманн.
Внешне эти часы выглядят настолько простыми и незатейливыми, что снобствующие ценители высокого часового искусства брезгливо морщатся, глядя на этот антигламур. Между тем, за нарочитой простотой, из-за которой Ochs und Junior называли антибрендом, скрывается максимальная практичность и удобство в использовании.
Возьмем для примера новинку 2019 года – модель Ochs Und Junior Two Time Zones + Date. Текущее время на часах показано вполне традиционным способом – при помощи центральных стрелок. Отверстия по периметру циферблата – не что иное, как указатель даты. С его помощью можно определять время с точностью до минуты. Отверстия соответствуют четным минутам, промежутки между ними – нечетным.
Внешне эти часы выглядят настолько простыми и незатейливыми, что снобствующие ценители высокого часового искусства брезгливо морщатся, глядя на этот антигламур. Между тем, за нарочитой простотой, из-за которой Ochs und Junior называли антибрендом, скрывается максимальная практичность и удобство в использовании.
Возьмем для примера новинку 2019 года – модель Ochs Und Junior Two Time Zones + Date. Текущее время на часах показано вполне традиционным способом – при помощи центральных стрелок. Отверстия по периметру циферблата – не что иное, как указатель даты. С его помощью можно определять время с точностью до минуты. Отверстия соответствуют четным минутам, промежутки между ними – нечетным.
Часовая стрелка имеет клиновидное окошко, в котором отображается время второго часового пояса. Часы устроены таким образом, что разница между домашним и местным временем отображается под 12-часовой отметкой. Чтобы настроить дополнительный часовой пояс, нужно знать эту разницу. Скажем, если она составляет +3 часа, нужно с помощью заводной головки прокрутить диск в центре циферблата так, чтобы цифра «3» оказалась под 12-часовой отметкой. В окошке часовой стрелки будет отображаться второе время.
Кружочек под 12-часовой отметкой – индикатор запаса хода, который вращается против часовой стрелки. Если заводная пружина взведена на полную (60 часов), точка на кружке находится под единицей. Если запас хода на исходе – точка расположится под двойкой. Кружок в нижней части циферблата – счетчик секунд.
Людвиг Окслин – настоящая глыба часового дела. Без него компания Ulysse Nardin могла так и не оправиться после кварцевого кризиса, а мир никогда не увидел бы футуристичного «Фрика». Всю свою жизнь этот человек посвятил тому, чтобы делать сложные вещи более простыми – не зря его прозвали Dr. Less, что в дословном переводе означает «доктор меньше». Он не гонится за роскошью и гламуром, а просто занимается любимым делом. И в этом и есть его счастье изобретателя.
Людвиг Окслин – настоящая глыба часового дела. Без него компания Ulysse Nardin могла так и не оправиться после кварцевого кризиса, а мир никогда не увидел бы футуристичного «Фрика». Всю свою жизнь этот человек посвятил тому, чтобы делать сложные вещи более простыми – не зря его прозвали Dr. Less, что в дословном переводе означает «доктор меньше». Он не гонится за роскошью и гламуром, а просто занимается любимым делом. И в этом и есть его счастье изобретателя.
